ДИТЯ ПОРОКА

Пить, курить и говорить я начала почти одновременно.
Во, вспомнила анекдотец.
Просыпается девушка. Справа молодой человек, слева другой. Она закуривает и говорит: “Ах, если бы мама знала, что я курю?!”

Свою первую рюмку коньяка я выпила в 8 лет на какой-то родительской гулянке. Не то, чтобы ее мне кто-то предложил. Как же, дождешься от них… То, что мне было надо, я брала сама. Мне было очень интересно, что же такое они пьют, а мне фиг. Дождавшись, пока мама отвернется, я, с несвойственной мне скоростью, схватила мамину полную рюмку и шустро опрокинула себе в рот. А как же, иначе отберут. Хочешь жить – умей вертеться! Формулу «кто в городе живет, клювом не щелкает» я усвоила достаточно рано, как только в школу пошла. А то поначалу, пока я мух ловила, у меня все завтраки отбирали!
Тут надо сделать отступление и рассказать, что я с детства была очень медлительной. Когда мама меня подгоняла, устав смотреть, как я замираю на полу действии, например, застыв в процессе одевания или наоборот раздевания, я отвечала, помогая себе руками. Поставив ладошки одна против другой и быстро меняя их положение,
– Ты хочешь, чтобы я делала так-так-так-так-так, – частила я. – А я могу только таааааааак—-тааааааааак—-таааааааак! – растягивая слова, заканчивала я, двигая руками, как в замедленном кино.
Но видимо, когда не могу, но очень хочется, то могу!
Родители и глазом моргнуть не успели, как коньяк попал туда, откуда его отобрать уже не представлялось возможным.
Рожа у меня, похоже, была соответствующая, но фасон я тогда держать умела.
– Ну как, вкусно? Ты думала, мы тут мед пьем? – ржал отец.
– Вкусно! Хочу еще!
– Глядите-ка, да у ребенка глаза в кучку! Окосела паразитка малолетняя!
Бабушка забеспокоилась,
– Может ей желудок промыть?
“Этого еще не хватало” – непредвиденная реакция заставила меня собрать последние силы.
– Таня, сколько пальцев? – мотал у меня перед носом своими противными руками какой-то гость.
Количество пальцев я угадала, со страху наверно.
От меня отстали. В общем, мне даже понравилось. Внутри было жарко, а голова куда-то уехала, но довольно быстро встала на место. Короче, алкоголь пошел!
Хотя следующий подход к коньяку состоялся уже лет в 14 и без родительского участия. Кстати, тогда я первый раз поцеловалась, так что приятных впечатлений прибавилось. Об этом, кстати, тут.
Курить я начала несколько позже, но тоже достаточно рано. Первый раз мы сперли с подругой Надькой Беломор ее папашки. Это было на летних каникулах после моего 5-го класса. Подруга была на год старше. Боялись страшно. Нас пугали, что от этого нас будет рвать, и вообще можно умереть. Мы тогда не знали, что умереть от этого действительно можно, но не так скоро. Немного зная меня, вы уже поняли, что любопытство пересилило страх. Правда, как курить, мы не знали, просто набирали дым в рот и выдыхали наружу. Ничего не случилось, никто не умер, вместо удовольствия сплошное недоумение (И чего они все в этом нашли?), и даже Надькин отец пропажи не заметил.
После этого интерес к запретному плоду был на некоторое время утрачен и вернулся только к 7-му классу. На 8-е марта мы устроили девичник у одноклассницы. Ее шнурки (предки) отвалили из стакана (дома). Была куплена бутылка какого-то пойла (вином это назвать язык не поворачивается)и пачка не то примы, не то дымка. На лучшее не хватило дензнаков.
Четыре малолетние дуры выпили эту дрянь, закурили сигареты, и началось. Трое рыдали из-за несчастной любови, а я – потому что еще не было никакой любови. Жизнь нам казалась пропащей, совсем не удавшейся. Я им отчаянно завидовала, как же, у них высокие чуйства, любовь, пусть даже и без взаимности, но хоть что-то. А у меня – голяк. Так и проревели весь вечер. Короче, праздник удался.
А в 8-м классе произошло событие, из-за которого мне пришлось признаться родителям, что я курю.
Дело было так. В 7-м к нам, в нашу 661-ю школу перевели всех учеников из закрытой 329-й. К нам в класс попало несколько шпрот-переростков, лет на 5 старше, а из остальных сформировали целый 7-В. И вот, мы А-шки и Б-шки, вместе с первого класса, а В-шки – чужаки. Не любили мы их, а они нас соответственно. И вот, как-то вечером вылезли мы погулять. Точно не помню, сколько нас было, но человек 6-8. Короче, сели в Милютинском саду покурить, а тут мимо девицы из 8-B. А сигарета только у меня в это время в руке осталась.
Так они на меня зыркнули, что сразу понятно стало: донесут, как пить дать донесут!
На следующий день сначала увидела, как сука-Карасева что-то говорит училке физкультуры, моей основной врагине. Ну, не склалось у меня с ней. Ни с училкой, ни с ее долбанным предметом.
Ловит меня на перемене,
– Мне сказали, что ты куришь!
– Вам наврали!
Вижу, та идет в кабинет к завучу. Я под дверь, подслушивать.
– Вот, Карасева сказала, что ваша любимая Авербах курит! (Это моя девичья фамилия).
Ага, донесла-таки сучка!
– Не может быть!
– А я думаю, что Вы должны вызвать родителей!
И физручка хлопнула первой дверью кабинета, а я отскочила от двери предбанника и деру.
Угроза вызова в школу предков тем не менее была вполне реальной, а мне никак не светило, что они узнают это не от меня. А даже если не вызовут, то физкультурница была подружкой маминой сотрудницы. Так что, не так, так эдак, сообщат.
День был испорчен напрочь, потому что я боялась. Никто из наших родителей не подозревал, что мы поголовно все курили. Или, как в моем случае, просто пускали дым за неумением курить.
Вечером, я набрала побольше воздуха и пошла к предкам общаться. Даже отец был дома, а не, как обычно, в командировке.
– Мне надо вам что-то сказать…
– Ну, говори…
– Вас могут вызвать в школу, – начала я издалека.
– И что, серьезная причина?
– Да.
– Ну, скажешь ты уже, или так и будешь тянуть вола за хвост?
– Меня застукали за курением и донесли Валентине (училка физры), а она Фаине (завуч).
– А ты не попадайся! Не за то отец сына бил, что воровал, а за то, что попался!
МЕНЯ НЕ РУГАЛИ. СОВСЕМ. ТОЛЬКО СПРОСИЛИ, СКОЛЬКО СИГАРЕТ В ДЕНЬ.
А курить я стала по-настоящему только через год. В сельхоз отряде научили. Ездила туда с Надькиным техникумом.
Зато, я была единственная, которая курила дома и при родителях. Правда, потом меня на балкон и на лестницу гонять стали. Ну, это ж святое.