Татьяна Браверман
Два Города Мо
Родилась в Москве, живу в Израиле в городе Модиине. Всю жизнь за небольшим исключением провела в городах Мо. Но больше всех городов на свете люблю Тель-Авив, хотя оба Мо мне все-таки тоже родные.

Мирке было безумно стыдно. Парадоксально, но факт. Она стыдилась его вранья, а еще сильнее стыдилась делать вид, что верит. Это уже превратилось в ритуальный танец. И чем дольше он длился, тем становился проще, а ослиные уши вранья все длиннее.Если раньше: “у мамы сломался телевизор, или фен, или еще что-нибудь… А не позвонил, потому что думал, что это займет совсем немного времени…”, то теперь опустился до рыбалки на все выходные.
А она не могла, ну просто не могла ответить: “Твоя щука звонила, просила передать, что у нее месячные… “.
Вот и опять все выходные рыбачит…
И почему он так низко ставит ее умственные способности?
Интересно, а приходило ли ему в голову, что у Мирки тоже может быть любовник? Уже лет пять, как. Было несколько, сейчас остался один.
Хоть бы раз заметил что-нибудь… Прежде Мирка врала гораздо изощренней, боялась сцен, объяснений, дележки при разводе. Боялась осуждения детей. А теперь тоже перестала утруждаться, хотя надеялась, что ее ложь больше похожа на правду, чем его.
На самом деле охлаждение произошло значительно раньше, но Мирка еще пыталась освежить и наладить жизнь. Не удалось. И пошло-поехало.
С любовниками было проще. Единожды заметив вранье, она безжалостно рвала отношения. Начал врать, значит, уже шарит глазами в поиске замены, если еще не нашел. Оно ей надо? Надоело? Никаких проблем: вот дверь, которая свободно открывается наружу. Она не хотела доводить дело до того, что кто-то будет фильтровать ее звонки или аську.
А вот с последним любовником вышла промашка. Она сама затянула процесс, все никак не хотела расстаться, да и боялась сделать ему больно. Еще инфаркт схватит, все же не мальчик уже. И вот эта жалостливая Миркина натура завела ее в интересное и весьма униженное положение. Ее начали избегать. И это было больнее всего. Даже не утрата любви, не человеческая утрата, а именно уязвленное самолюбие не давало ей спать по ночам. Ее, как она думала, сила в человеческом отношении к людям обернулась слабостью.
Мужу вон щуки перед рыбалкой звонят, любовник с охоты даже весточку подать не удосуживается…. Хотя любовника уже вполне можно отнести в разряд бывших. Ничего не осталось, кроме жгучей досады. Не распознала в человеке качеств, из-за которых общение становится невозможным. По крайней мере для нее. За личным обаянием и умом не распознала неискренности. Ну что ж, бывает. На то и жизнь. Без сюрпризов скучно.
Только вот все с большей назойливостью встает вопрос, а дальше что? Назрела революционная ситуация, когда верхи не хотят, а низы не могут…
Раньше Мирка не понимала, как после стольких прожитых лет люди делаются если не чужими, то равнодушными? И почему столько разводов случается, когда дети вырастают и уходят из дома?
Есть куча за и куча против. Народная мудрость гласит, что коней на переправе не меняют. А переправа вот она, не за горами. Уже о вечном пора думать, а они все скачут. Много вместе пройдено, перегуляют, вернутся. Если, конечно, щука на дно не утащит. Молоденькая, а из Мирки скоро песок посыплется.
А заглавное против, что жизнь проходит, а счастья нет… Но и достойной замены тоже не видно.
Муж вернулся с рыбалки серее пыли. Лег, за горло держится…
Мирке много не надо, видела отца во время инфаркта. Амбуланс приехал за 10 минут. Успел. Завывающая сирена выворачивает внутренности. Только бы довезти, только бы довезти… А в голове набатом песенка.
Почему, почему,
По какому случаю
Мы других бережем,
А друг друга мучаем?