Эмпатия — способность поставить себя на место другого человека и животного, способность к сопереживанию. Эмпатия также включает способность точно определить эмоциональное состояние другого человека на основе мимических реакций, поступков, жестов и т. д.. Так же, под эмпатией подразумевается способность очень точно чувствовать и ощущать эмоциональное состояние человека, не видя его. Эмпат — человек, способный воспринимать переживания, эмоции и чувства другого человека, на уровне своих собственных эмоций. Можно сказать, что эмпат — эмоциональный телепат, не способный читать мысли, но запросто воспринимающий эмоциональную картину состояния другого человека. Психолог
Карл Роджерс определяет эмпатию следующим образом: Быть в состоянии эмпатии означает воспринимать внутренний мир другого точно, с сохранением эмоциональных и смысловых оттенков. Как будто становишься этим другим, но без потери ощущения «как будто». Так, ощущаешь радость или боль другого, как он их ощущает, и воспринимаешь их причины, как он их воспринимает. Но обязательно должен оставаться оттенок «как будто»: как будто это я радуюсь или огорчаюсь.
Эмпатия — понимание эмоционального состояния другого человека посредством сопереживания,
проникновения в его субъективный мир. Тот или иной уровень эмпатии является профессионально необходимым качеством для всех специалистов, работа которых непосредственно связана с людьми (чиновники, руководители, продавцы, менеджеры персонала, педагоги, психологи, психотерапевты и проч.).
(с) Википедия

Я – эмпат. Я часто принимаю на себя чужие переживания и, как мне казалось, понимаю их причины, сопереживаю и стараюсь помочь. Это есть, оно со мной родилось, со мной и уйдет. Горбатого могила…
Но я еще умудрилась принять за эмпатию некое другое качество, которым, как мне казалось прежде, я обладаю. Мне казалось, что я умею находить близких по духу людей и устанавливать с ними некую двустороннюю, обоюдную связь. Эта связь мне виделась некой ниточкой, соединяющей две родственные души. В самой ниточке нет гендерной подоплеки, но если вместе с ниточкой еще и происходит некий межвидовой (я оговорилась, межполовой все-таки, хотя иногда мне кажется, что мужчины и женщины все-таки принадлежат к разным видам) клик, то тогда это уже привносит в отношения некий сексуальный оттенок.
Слова, слова… Я их ощущаю хоть и необходимым, но все же приложением к чувствам. Если соединяющая души ниточка достаточно крепка, то слова вторичны и только лишь подтверждают ее крепость. Наверно, это правильно. Неправильно совсем другое. Кто и когда вложил в мою дурную голову, что эмпатия двустороння? Что на том конце ниточки сидит такой же эмпат, как я, и чувствует в унисон со мной?
Эта связь вечна и неразрывна, потому что эти души связаны гораздо прочнее, чем просто чувствами. У них общая метафизическая структура. А потом случается какое-то слово или событие, и ты понимаешь, что все это иллюзия, игра гормонов и больного воображения, фантасмагория и мираж.
Это не просто ошибка, это непростительная в моем возрасте наивность, переходящая в слабоумие.
И какой же я эмпат, если принимаю, происходящее на том, втором конце, за такую же эмпатию, как моя? Если не чувствую точно, что происходит на втором конце, а лишь выдаю желаемое за действительное?
То есть, эмпат-то я эмпат… В какой-то степени точно эмпат дающий, который умеет сопереживать, но далеко не всегда способен угадать аналогичную структуру чувств в другом. Что же это значит для меня? А то, что односторонняя способность к эмпатии превращает меня в жилетку для впитывания слезных потоков и в жертву осознанного и неосознанного вампиризма.
И эта способность к сопереживанию совершенно не означает способность к поиску родственных душ.
И не надо подменять понятия. Эмпат умеет сопереживать, а ожидание ответного сопереживания с другой
стороны только затуманивает мозги. Его нет, не было и не будет. Ощущение встречной эмпатии – лишь только мое субъективное желание найти родственную душу в океане блуждающих душ.
И вот тут подступает ощущение глубочайшего эмоционального одиночества. Оно наверняка так же субъективно, как и ощущение двусторонней эмпатии. Но что же делать, если качели наших переживаний связаны с гормональным маятником организма?
Оп. Я, кажется, только что поняла, почему глубокие старики в массе так эгоистичны и черствы. Почему они так зациклены на собственной персоне, и им нет дела ни до кого другого? Гормонов у них в организме хватает только на себя… Но это не имеет прямого отношения к теме. Просто записала мысль, чтобы не ускользнула…
Ну вот, одну мысль записала, а другая упорхнула, как бабочка, унесенная воздушным потоком…
Да в общем-то это и все, что я хотела вам поведать в своей исповеди. Ну, кроме может быть того, что мне очень грустно лишаться многолетних иллюзий.
А…….. опять уместно про горбатого и могилу. Осознанно или не очень, но я запускаю свой эмпатический щуп в пространство. А вдруг?

Вы, идущие мимо меня
К не моим и сомнительным чарам, —
Если б знали вы, сколько огня,
Сколько жизни, растраченной даром,

И какой героический пыл
На случайную тень и на шорох…
— И как сердце мне испепелил
Этот даром истраченный порох!

О летящие в ночь поезда,
Уносящие сон на вокзале…
Впрочем, знаю я, что и тогда
Не узнали бы вы — если б знали —

Почему мои речи резки
В вечном дыме моей папиросы, –
Сколько темной и грозной тоски
В голове моей светловолосой.

(с) М.Ц. 17 мая 1913

* * *
Уж сколько их упало в эту бездну,
Разверстую вдали!
Настанет день, когда и я исчезну
С поверхности земли.

Застынет всё, что пело и боролось,
Сияло и рвалось:
И зелень глаз моих, и нежный голос,
И золото волос.

И будет жизнь с ее насущным хлебом,
С забывчивостью дня.
И будет всё — как будто бы под небом
И не было меня!

Изменчивой, как дети, в каждой мине
И так недолго злой,
Любившей час, когда дрова в камине
Становятся золой,

Виолончель и кавалькады в чаще,
И колокол в селе…
— Меня, такой живой и настоящей
На ласковой земле!

— К вам всем — что мне, ни в чем
не знавшей меры,
Чужие и свои?!
Я обращаюсь с требованьем веры
И с просьбой о любви.

И день и ночь, и письменно и устно:
За правду да и нет,
За то, что мне так часто — слишком грустно
И только двадцать лет,

За то, что мне — прямая неизбежность –
Прощение обид,
За всю мою безудержную нежность,
И слишком гордый вид,

За быстроту стремительных событий,
За правду, за игру…
— Послушайте! — Еще меня любите
За то, что я умру.

(с) М.Ц. 8 декабря 1913